Так, ну вот и предыдущий Blower. Тоже, к сожалению, достаточно грустный.

В оригинальном тексте в конце третьего абзаца фигурировала фраза "My heart was broken for the shuttle crew and their families-then torn to shreds with a loss so close to home" - выпуск как раз совпал с трагедией американского шаттла. Однако я взял на себя смелость опустить её... и так перевод получился достаточно корявым, а уж это замечание мне вообще не удавалось органично вписать в текст, хоть ты тресни.

Ох и непросто переводить грамотный английский текст, пестрящий нетривиальными эпитетами и речевыми оборотами... Не говоря уже о том, что необходимо сохранить эмоциональный настрой, вызываемый оригинальным текстом.

Да и вообще, что касается фрискиинга, то здесь у буржуев терминология развита более широко, чем её русскоязычный аналог... специальных слов у них больше, а текст с их применением гораздо лаконичнее.

Blower No. 3

by Josh Rhea

В трагические моменты жизни у писателей есть преимущество перед другими людьми: излияние мыслей в слова на бумаге, подобно молитве, исцеляет душу. Это всё, что мне остаётся.

Солнце спускается, чтобы скрыться на ночь где-то в горах, окрашивая белоснежые поля в цвета мечты. В то время, как штормовые облака обосновались на севере над Великим Солёным Озером, пронзительное февральское солнце освещает долину, мерцая отблесками на заблудившихся снежинках. На этой неделе снег пришёл в Сион, положив конец длительной чреде бесснежных дней и вернув зиму на её законное место.

Глядя на то, как затухающий свет медленно садящегося солнца постепенно окрашивает склоны в оттенки пурпурного, голубого и серого, я вспоминаю о людях, для которых погружение во тьму оказалось гораздо менее приятным. Наша команда в этот уикенд потеряла двоих друзей, ещё несколько человек лежат в клинике, и будущее их неопределено.

На свете, пожалуй, найдётся не так много вещей прекраснее завесы снежных хлопьев, разрастающейся над Великим Солёным Озером, и я скорблю о тех, кому больше не суждено увидеть этого. Снежинки падают, зависая в воздухе, словно борясь с гравитацией силой своей собственной воли. Когда же они опускаются на перину из миллионов своих собратьев, происходит волшебство.

Начало Yellow Trail, High Notch, Alta, Utah (*): верхний участок усеян камнями. Я представляю себе кусочки кантов и скользячки, разбросанные по скалам на входе в главный цирк, и решаю пойти другим маршрутом - спрыгнуть с пятифутовой скалы, выскочив затем на траверс. Соблазн прохватить по остаткам целины велик, и прыгаю вниз, туда, где ещё остались лоскутки пухляка глубиной по колено. Забираю вправо, стараясь избежать наиболее очевидной траектории спуска, которой могли пройти до меня: траверс-спуск, траверс-спуск, траверс-спуск... Пара поворотов, и я не могу поверить своим глазам: почти два часа дня, и ни единого следа на склоне подо мной. Целина поднимается до бедра, затем до груди. Мои широкие лыжи и чересчур агрессивная манера езды кричат мне зажечь, проскочить этот участок парой длинных дуг, но я, наперекор им, ловлю безупречный ритм целины - нырок, всплытие, вдох; нырок, всплытие, вдох; нырок, всплытие, вдох (**).

К сожалению, великолепный спуск в пухляке скоро заканчивается, я вижу каких-то двух лыжников, приветствующих меня одобрительными возгласами. Я присоединяюсь к ним. Целинный склон заканчивается длинным траверсом, и я возвращяюсь из страны блаженства в мир бугров и разколбаса. Этот спуск утерян безвозвратно, но память о нём живёт в моём сердце.

Josh Rhea

---

(*) Yellow Trail - трасса (скорее, маршрут спуска) в культовом фрискиинговом местечке Alta, штат Utah.

(**) Alta славится своей целиной. В удачные дни снег настолько лёгкий и глубокий, что его шлейф легко накрывает лыжника с головой. Вдох при этом можно делать только в верхней фазе поворота, на распрямлении. Есть специальный фрирайдовый термин - faceshot - это когда шлейф из-под твоих собственных лыж бьёт тебе в лицо. НЕВЕРОЯТНЫЙ КАЙФ (главное поплотнее застегнуть куртку).